Палач резко обернулся: чёрная размытая тень в воздухе. Притянул властным жестом меня к себе, коснувшись переводчика на мочке уха. Маленький спектакль для Императора: я и без переводчика прекрасно говорила на языке терраэнов.

– Как видишь, сегодня мне есть с кем развлекаться. Птичка гораздо интереснее твоих бионических шлюх.

– Только сегодня или завтра тоже?

– Ведёшь учёт моим девкам? Если так, скажи, какая она по счёту?

Палач приподнял мой подбородок, повернув мою голову к Императору, заставляя смотреть на него.

– Не забывайся. Проверь систему безопасности. Бионики засекли подозрительную активность.

– Твои бионики? Мои солдаты ничего не обнаружили, я постоянно сверяю данные. Кажется, ты перестарался с настройками чувствительности своих пустышек. Скоро они начнут даже в падении носка с кровати замечать опасность вселенских масштабов.

Палач издевательским тоном перебрасывался фразами с Императором, но глаза его уже были устремлены на экран передатчика, который ранее скрывали рукава рубашки.

– Я всё проверю, – кивнул он головой Императору, удалившемуся с торжествующим видом. – Побудь здесь, Тайра.

И, заметив мой протестующий взгляд, Палач добавил:

– Тебе ничего не грозит. Никто не осмелится приблизиться к тебе, потому что ты – со мной.

Хорошо, если так. Я следила за его массивной удаляющейся фигурой, едва удерживаясь от желания последовать за ним, окончательно признавая своё поражение. Игрушка привязалась к Хозяину настолько, что боится остаться без него надолго. Я вздохнула поглубже и медленным шагом принялась прогуливаться по залу, осматривая замысловатые фигуры, невесть что изображающие, и делая вид, будто мне это действительно интересно. Зал был огромный, но стоило мне потерять Палача из вида, как сложилось впечатление, будто зал сжался до размеров небольшой комнаты, разом сократив расстояние между мной и остальными гостями торжественного мероприятия.

Я чувствовала себя очень неуютно в такой огромной толпе, откровенно разглядывающей меня с головы до ног. Внутреннее чутье подсказывало, что моё появление под руку с Палачом стало едва ли не самым обсуждаемым событием. От чего-то я была уверена, что прошлых своих девок он не водил на подобные мероприятия. И от этой мысли по телу разливалось приятное тепло и какая-то безумная надежда… На что? На то, что удастся протянуть еще неделю или две?

Внутренний голос, как всегда, был ехиден и будто изо всех сил пытался пошатнуть растущую уверенность в том, что Палач не сломает меня подобно другим живым игрушкам. О да, он будет играть с тобой долго, очень долго… Я нахмурилась, пытаясь затолкать этого скептика как можно глубже. Какой смысл сейчас трястись от страха? Пусть случится то, чему суждено случиться.

Я поискала глазами по залу тёмную фигуру Палача, но не могла его отыскать в этом море волнующихся тел. Прошло уже около получаса, а его всё ещё не было видно. Я волновалась от того, что Палача не было рядом. Оказывается, я настолько привыкла к его постоянному присутствию, что без него чувствовала себя как рыба, выброшенная на берег.

Палач вызывал во мне странный трепет и пугал… Да, несмотря ни на что он пугал меня. Но без него было ещё страшнее. В каждом взгляде, брошенном в мою сторону, мне чудился скрытый смысл. Так недолго стать и параноиком. Я находилась в отдалении от всей толпы. Присутствующие обходили меня стороной, держась на почтительном расстоянии, опасаясь приблизиться ко мне. В том, что причина была именно в этом, я не сомневалась.

Кровавая расправа с терраэнами, вознамерившимися меня купить у Архитектора и использовать в своих гнусных оргиях, запомнилась всем. И я была благодарна Палачу за урок, преподанный им этим заносчивым, жестоким терраэнам. Но вместе с тем я чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение.

От многочисленных взглядов, бросаемых украдкой или откровенно и пристально разглядывающих меня, было физически дурно. Я коснулась рукой миниатюрного переводчика на мочке уха, вновь включая его, мечтая о моменте, когда смогу избавиться от надоедливого мягкого вкрадчивого голоса, нашёптывающего мне прямо в ухо всё услышанное мной, но на языке фаэлинов.

Я крепко сжимала в руке бокал с напитком, взятый со столика, изредка отпивая из него, и старалась сохранить достойный вид, мысленно вопрошая себя, где же носит Палача?

Внезапно я поняла, что толпа расступается, образуя коридор, в котором по направлению ко мне шествует никто иной, как сам Бог-Император. Или не ко мне? Я напряженно смотрела на медленно, величественно приближающуюся фигуру Императора, который каждым своим шагом будто впечатывал всё ниже своих подданных, подобострастно склоняющих перед ним головы. Словно он идёт не по полу, до блеска начищенному, а по их головам, не считаясь, кто оказался под пятой – мужчина или женщина, молодой мальчик или старик…

Невесть откуда взявшийся слуга-фаэлин незаметным жестом взял из моих оцепеневших пальцев бокал с напитком и удалился. Всё для того, чтобы я смогла, как подобает, воздать почести живому воплощению Идеала. Светло-голубые глаза неотрывно смотрят на меня, завораживая.

Чувствую, как меня от этого взгляда, полного самодовольства и неподдельного интереса к моей персоне, сковывает холод, пронизывающий до костей. Глаза Императора подобны чистому, прозрачному льду, и я чувствую, будто сама превращаюсь в неподвижную, ледяную статую. Еще один миг – и подойдёт совсем близко, обдаст ледяным презрением и разобьёт на мелкие кусочки, даже не прикасаясь ко мне. Жутко. Страшно, как от надвигающейся неотвратимой беды, перед которой я бессильна.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Император приблизился ко мне на расстояние вытянутой руки. Тело само склонилось в низком поклоне так, будто проделывало это движение тысячу раз.

– Поднимись, Тайра…

Император произносит моё имя чуть нараспев, мягким тоном, как будто гладит по шерсти домашнего питомца. А я медлю, опасаясь поднять на Императора свой взгляд. Меня прошибает насквозь пониманием, что таким же ласковым тоном Император приветствовал маленьких домашних фен-ри, нежно гладил их по блестящей шёрстке, а затем одним единственным движением сворачивал им хрупкие шеи, вглядываясь в их мутнеющие глаза до тех пор, пока они не покроются смертной дымкой.

Это всего лишь видение, невесть откуда взявшееся в моей голове, но ощущение опасности, исходящее от Императора, вполне реально. Так страшно мне не было никогда, даже Палач пугал меня не настолько сильно. А сейчас мне захотелось развернуться и бежать. Бежать, бежать без оглядки… Бежать, зная, что спрятаться в чреве космического корабля от этого ледяного взгляда невозможно, и всё равно бежать, подворачивая ноги на высоких каблуках, спотыкаться, подниматься и ползти, выцарапывая себе ходы и лазы ногтями… Я выпрямляюсь и поднимаю взгляд, осознавая, что Император ясно чувствует мои эмоции и смакует их, потягивает, будто изысканный напиток. И нет для него ощущения слаще, чем чувство собственного превосходства и наслаждения от безнадёжного трепыхания задыхающейся жертвы.